Во вторник актер, шоумен и временно
запрещенный в служении священник Иван Охлобыстин впервые публично выступил в
качестве главы верховного совета партии "Правое дело". Появившись на
публике в белом одеянии, смахивающим на медицинский халат, с четками на запястье
и в очках с желтыми стеклами, он сообщил, что, являясь беспартийным, выполняет
в партии "функции кадровика", который сформирует верховный партийный
совет.
Российскому либерализму вообще свойственно
рядится в белые одежды. Но такая позиция, как наглядно продемонстрировала их
короткая история, привела отечественных либералов к потере партийной трибуны в
Думе и представительства в исполнительной власти. Теперь перед ними стоит
вопрос: может ли их партия вернуть утраченное и что для этого требуется?
Эпоха политического скоморошества
Как обещал председатель партии Андрей Дунаев,
что Иван Охлобыстин "сделает "Правому делу" яркий креатив",
так и вышло.
"А кадровик я неплохой, потому что я
люблю людей и чувствую их, не отвлекаюсь на какую-то вкусовщину", -
подчеркнул Охлобыстин и добавил, что в планах руководства "Правого
дела" - сделать из нее силу, которая со временем может составить
конкуренцию "Единой России".
Новый партийный "кадровик" упрекнул
власть за то, что она допустила "кипеш" с Pussy Riot, призвал
задуматься над захоронением тела Ленина, сообщил, что партия выступает за
легализацию короткоствольного оружия и возвращения в документы пятого пункта
(национальность), пообещал "не сходиться" с НАТО, а "ему
диктовать", и много еще чего накреативил.
Проблема лишь в том, чем закончится столь
яркий креатив для "Правого Дела", формально пока считающегося
политическим наследником "Союза правых сил" и "Демократического
выбора России", и какая креативность нужна российским либералам, чтобы
вернуться в реальную политику.
По оценкам экспертов, сейчас в России от 10 до
25% граждан готовы отдать голоса за партию с праволиберальной программой, но не
пока не видят такой партии. А те политики, которым эти граждане могли бы
поверить, не торопятся создавать свои партии, понимая их бесперспективность в
сложившей в стране политической системе. Для продвижения своих идей они
сознательно ограничиваются рамками движений, общественных комитетов и других
непартийных объединений.
Будущее либерализма в России эксперты связывают
с партиями, лидеры которых прекратят ставить во главу угла борьбу с
"режимом", начнут относиться к нему как уходящему в прошлое явлению и
будут ориентироваться на политическую стилистику, в которой нет места
протестному голосованию и голосованию "по приколу".
"Эпоха, когда власть намеренно подменяет
политику скоморошеством, когда нормальным считается выбирать губернатором
юмориста Михаила Евдокимова и голосовать "по приколу", уходит в
прошлое. В стране появилось достаточно много людей, ориентированных на
либеральные ценности в европейском их понимании. Они прагматичны, они не купят
партию с сериальным актером", - говорит политолог Дмитрий Орешкин.
Пациент скорее мертв, чем жив
"Правое дело - это попытка оживить почти
мертвый бренд СПС, а не либеральную политику. Но и эта мера паллиативная,
потому что сам Охлобыстин не собирается быть политиком. У либеральных партий в
России есть своя ниша, но налицо и очередной кризис понимания, что такое
либерализм. Либералы у нас скорее левые, чем правые, особенно ярко это
продемонстрировала их реакция на процесс по делу Pussy Riot", - считает
президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов.
"Правое дело" - тот случай, когда
все очевидно. Цепочка либеральных партий от "Демократического выбора
России Егора Гайдара начала девяностых к Союзу правых сил оборвалась с началом
эпохи Путина. От СПС в "Правом деле" осталось только часть названия,
в остальном она - типичный плод эпохи осмысленного политического стеба и
пародирования политики. На самом деле это страшно, когда у граждан разрушается
вера в политическую систему партий. Что случилось с политической системой? Она
утонула. Вот ответ на происходящее в духе современной политической стилистики.
Раньше один Жириновский плясал, но он хотя бы был масштабнее, да и денег у него
было больше. А то, что мы видим сейчас, призвано добить уважение граждан к
политике. Остался только Путин, все остальные клоуны", - говорит политолог
Дмитрий Орешкин.
"Правое дело никакого отношение к
либерализму не имеет. Последний раз партийный либерализм мы имели в первой
половине девяностых в виде ДВР Гайдара, а СПС в начале нулевых вошел в жуткое
противоречие с общим трендом борьбы с олигархами и усиления силовиков и был
поставлен Кремлем перед выбором: либо самораспуститься, либо объединиться с
провластными партиями. Так что наследником гайдаровского либерализма скорее
можно считать ПАРНАС с Владимиром Рыжковым, Михаилом Касьяновым и Борисом
Немцовым", - считает первый вице-президент Центра политических технологий
Алексей Макаркин.
Перспективы реанимации либерализма в России
"При высоком уровне индивидуализма наших
граждан, либеральное движение имеет перспективу консолидации", - считает
Михаил Ремизов.
"То, что мы видим - результат официальной
работы официальной пропаганды, которая работает долго и упорно. Даже сам термин
"либерализм" последовательно дискредитируется властью, хотя это
подчас вредит той части политической элиты, которая связана с Западом. Кроме
того, у нас в обществе традиционно левые и патерналистские настроения. Тем не
менее, перспективы либеральных партий я оцениваю в 10% населения страны, -
говорит политолог Георгий Бовт.
"Будущее у либеральной идеи в России
несомненно есть. У нас в стране гораздо больше либералов, чем принято думать.
Просто у людей либеральные идеи пользуются стихийной, а не осмысленной
поддержкой. Потому и возникает вопрос - возможна ли у нас полноценная
либеральная партия? К тому же, партстроительство осложняется внутренней конфликтностью,
которая в либеральном движении сильнее, чем в других движениях. Да и
парламентская площадка не является удобной сейчас для либералов, - считает
президент Фонда "Петербургская политика" Михаил Виноградов.
"За либеральные идеи готовы проголосовать
20-25% россиян. Ниша для либеральных партий есть, и есть люди, которые могут ее
занять. Но они отчетливо понимают, что в сложившихся условиях на выборах им
ничего не светит. Мне импонирует позиция Алексея Кудрина, который сторонится
партий, дескать, у нас не партия, а комитет (Комитет гражданских инициатив -
РИА Новости), мы не про политику, мы про дело. То же самое делает Навальный,
Чирикова и их соратники, создавая сейчас координационный совет оппозиции, а не
партию", - говорит Дмитрий Орешкин.
"В России любая либеральная партия
реально может рассчитывать только на участие во власти, но не на саму власть.
Дело тут не в наших российских реалиях. В Германии либеральная Свободная
демократическая партия неоднократно входила в правительственные коалиции, но ни
разу от нее не было канцлера. Задача наших либералов - то же прохождение в
парламент, получение доступа к парламентской трибуне и участие в
правительстве", - считает Алексей Макаркин.
В поисках здравого смысла
Итак, судя по мнениям экспертов-политологов,
запрос в обществе на эффективную либеральную партию имеется. Свободная ниша для
такой партии на политическом поле есть. Роль ее как парламентского меньшинства
с хорошо слышимым в обществе голосом и участием в правительстве на ряде
ключевых постов тоже понятна. Ясна и причина, почему власть, не желающая
делится даже частью своих властных полномочий, сопротивляется созданию такой
партии.
Остается открытым только вопрос: есть ли в
стране лидер, способный возглавить такую партию и привести ее представителей в
парламент и правительство. Ведь до сих пор ни один из лидеров российского
правого движения за всю двадцатилетнюю его историю не мог похвастаться
всенародной узнаваемостью, какая есть у Ивана Охлобыстина, не говоря уже о
брутальной харизме а ля генерал Лебедь.
"Харизматические личности, даже если они
беспринципны, не рискнули бы сейчас связывать свою судьбу с либерализмом. Это
опасно. Популизм для них гораздо удобнее", - говорит Георгий Бовт.
"Наличие сильного лидера скорее
раскалывает партию, чем объединяет ее", - считает Михаил Виноградов.
"Либералы по определению не являются
вождями народа. Им достаточно обладать моральным авторитетом", - добавляет
Алексей Макаркин.
"Дело не психологическом типаже
партийного лидера. До сих пор лидеры либерализма в России не демонстрировали
доверие к здравому смыслу простого человека. Они апеллировали к элитистскому
типу мышления, а социальное большинство четко считывало это презрение к себе и
отвечало взаимностью. То, что слово "либерал" у нас стало ругательным,
во многом вина лидеров российского либерализма", - подводит итог Михаил
Ремезов.
Вот и выходит, что избирателю, который считает
главнее всего права и свободы себя любимого, нужна партия не с вождем, не с
тираноборцем, не с яйцеголовым интеллектуалом, и уж точно с не шоуменом во
главе. Он бы выслушал такого же обычного, как он сам, человека, который как
равный равному, просто и доходчиво объяснил, чего же хочет его партия. Тогда,
глядишь, и появились бы у нас либералы и в парламенте, и в правительстве.
Причем раньше конца "тирании".
