Сочетается ли европейская интеграция по Ангеле Меркель с евразийской интеграцией по Владимиру Путину

 23 сентября 2013, 21:05

Текст: Петр Акопов

Источник: http://vz.ru/

После выборов в Германии Ангела Меркель останется у власти на третий срок – и никаких обвинений в недемократичности это не вызвало. Именно личная популярность канцлера во многом и обеспечили ее партии успех на парламентских выборах. Теперь Меркель предстоит заниматься европейской интеграцией – так же, как Владимиру Путину – евразийской.

Победа партии Ангелы Меркель на выборах в немецкий бундестаг была предсказуемой, но результат ХДС-ХСС  оказался даже выше ожидаемого. Они заняли 311 из 630 мест в парламенте – то есть им не хватило всего 5 для завоевания абсолютного большинства. Хотя их прежние партнеры по коалиции, свободные демократы и не прошли в бундестаг, никто не сомневается, что Меркель снова станет канцлером – скорее всего в большой коалиции с главным соперником, социал-демократами.

Для СДПГ, получившей 192 места, теоретически есть возможность выстроить коалицию с «Левыми» и «Зелеными» (у которых 64 и 63 места), но в ее устойчивость мало кто верит. Но главный итог германских выборов – не успех ХДС, не провал СвДП и даже не то, что бывшие восточногерманские коммунисты стали третьей партией страны. Этот вообще были не партийные выборы, признают многие немецкие наблюдатели – боролись личности.

Ангела Меркель выиграла без своей партии, это подчеркивают как консервативная Die Welt, так и левая Berliner Zeitung. Налоги, справедливость и евро не были решающими факторами этой кампании, пишет Bild, главный вопрос был – кому люди доверят править спокойно, разумно и с крепкими нервами? Доверие к Меркель было еще более заметно на фоне откровенно слабого кандидата в канцлеры от СДПГ, Пера Штайнбрюка. Ее популярность принесла победу партии, немцы не хотят ничего менять, а хотят, чтобы Меркель стала Mutti, матушкой, пишет Spiegel. Меркель – прагматик, и именно это привлекает к ней симпатии избирателей. Статья Ути Шеффер в «Deutsche Welle» так и называется – «Принцип Меркель - чистый прагматизм». При этом Меркель и консерватор, но консерватор прагматичный, порой проводящий вполне социал-демократическую политику. В этом тоже секрет ее успеха.

«Меркель постепенно лишила политических оппонентов их важнейших тем: больше социальной справедливости, меньше налоговой нагрузки для семей, отмена воинской повинности, политика невмешательства в конфликты в Ливии и Сирии, переход на возобновляемые источники энергии, - пишет Шеффер в «Deutsche Welle», - На бумаге коалиция, правившая в ФРГ последние четыре года, является консервативно-либеральной. На практике же она часто воплощала идеи социал-демократов, а порой – «зеленых».

Мало кто мог предсказать политическое долгожительство и успех Меркель в 2000 году, когда она возглавила ХДС – представительница Восточной Германии стала во главе оппозиционной партии, сотрясаемой скандалами вокруг финансовых махинаций бывшего канцлера Гельмута Коля и неудачным выступлением на выборах.

Будучи лидером партии, Меркель не выдвигалась в канцлеры на выборах в 2002 году, но в 2005 году, после досрочных выборов стала главой правительства – как теперь выясняется, чтобы оставаться ей до 2017 года. Сейчас Меркель становится не просто самой влиятельной фигурой в Германии, но и ключевым игроком в Европейском союзе – ей нужно не только вывести его из кризиса, но и обеспечить развитие по тому пути, который нужен Германии: усиление политической интеграции на фоне жесточайшего экономического кризиса в еврозоне.

Если ей это удастся, то ее место в истории Германии будет в одном ряду с канцлером Бисмарком, создавшим Германский рейх и Гельмутом Колем, объединившим ГДР и ФРГ. Роль России  в обоих случаях (а вовсе не только в 1990) была очень важной – без нашей доброй воли единой Германии просто не было бы. И в этот раз, создание Берлином единой Европы по собственному, а не англосаксонскому сценарию  - то есть Европы управляемой самими европейцами и действующей в их интересах, а не марионетки и младшего партнера островных и заокеанских манипуляторов – возможно в стратегическом союзе с Россией, а не в борьбе или противостоянии ей.

В Германии часто критикуют Владимира Путина – особенно жесткие упреки в недемократичности раздавались в прошлом году, когда он в третий раз переизбрался президентом. Хотя сама Ангела Меркель и не протестовала против выдвижения Путина (как это делали многие политики в США и Англии), все же в общественном мнении Германии отношение к российскому президенту в основном критическое. Это объясняется как извечным взглядом немцев на Россию, как на страну, которая является угрозой (хотя многовековая история наших отношений показывает, что немцы нападали на русских, а не наоборот) и нуждается в прививке «настоящей» цивилизации.

Одним из важнейших достижений своей цивилизации немцы считают выборную демократию – изобретенная англичанами, они после ряда военных поражений была привита на немецкой почве. Сегодня и Англия, и  Германия относятся к странам с парламентским правлением – депутаты формируют правительство, и его глава является фактическим руководителем страны (формальными же выступает королева и президент). Никаких ограничений по сроку пребывания у власти для премьер-министра (канцлера) нет – еще бы, ведь если избиратели десятилетиями отдают большинство одной и той же партии, то как можно запретить лидеру этой партии возглавить правительство?

Канцлер Аденауэр правил 14 лет, Коль – 16, Меркель к 2017 году будет 12 лет находится у власти. Более частая смена английских премьеров в послетэтчеровский период (а она правила 11 лет) объясняется вовсе не борьбой с культом личности, а недостаточными лидерскими качествами преемников «железной леди». Сильные государственные деятели среди руководителей вообще стали редкостью в Европе – и это связано как с диктатурой толерантности (выдвигающей на первый план тех, кто умеет только искать компромиссы и боится откровенно выражать свое собственное мнение), так и с все нарастающей тенденцией уменьшения роли и влияния национальных государств (в пользу транснациональных  корпораций и наднациональных организаций).

Поэтому появление политика, даже слегка похожего на человека, который говорит то, что думает, вызывает восторг избирателей – как было, например с Саркози (что не исключает очень быстрого разочарования – когда выясняется, что масштаб личности не соответствует примеряемой маске).

Претензии немецких, французских или английских интеллектуалов и политиков к форме правления и времени нахождения у власти Владимиру Путину носят поэтому вдвойне лукавый характер.

Во-первых, Россия имеет принципиально отличные от европейских стран устройство и историю. Даже не говоря о том, что мы действительно другая цивилизация (о чем, к огромному неудовольствию наших либералов-западников на днях напомнил Владимир Путин), у нас совершенно по-разному формировались единые государства, серьезным образом отличается отношение народа к власти и к ее функциями и задачам. Единство страны для Германии (или Испании) и России значит вовсе не одно и тоже – хотя формально это федеративные государства. Сильная президентская власть в России просто не имеет альтернативы – как потому, что она отвечает национальным чаяниям и представлениям о государстве, так и по причине того, что недолгий, но кровавый опыт несколько раз повторявшихся в нашей истории «смутных времен» наглядно показал, к чему приводит ослабление центральной власти.

При этом нам абсолютно серьезно предлагают вести дискуссии о том, что законно избранный президентом Путин должен уйти, потому что часть общества настаивает на замене правителя исходя из тех же критериев, что и при смене устаревшей модели какого-нибудь гаджета. Английскую королеву – правящую, причем вовсе не так номинально, как это выглядит со стороны, уже 60 лет – вовсе не собираются списывать в архив: наоборот, сам институт английской монархии всячески пропагандируют в СМИ, создавая ему новый, привлекательный для массового потребителя образ.

Во-вторых, упреки в «долгом правлении» в адрес Путина как минимум странно слышать от представителей тех стран, где сроки нахождения у власти первого лица вообще никак не ограничены. В России все-таки есть норма о двух сроках (необдуманно введенная двадцать лет назад – когда ее просто списали с французского и американского образцов), а правительствами Англии или Германии, теоретически, и в наши дни мог бы руководить государственный деятель, занявший этот пост хоть 30, хоть 60 лет назад (когда начала править Елизавета Вторая). Все, что ему нужно было бы делать – это раз в четыре года приводить свою партию к победе на выборах.

При этом, как и в случае Ангелы Меркель, ему вовсе не нужно было бы получать абсолютное большинство голосов избирателей (ее партия набрала 41,5 процент) – парламентское правление дает возможность формировать различные варианты коалиций, меняя младших партнеров правящей партии как перчатки. При этом, чтобы стать президентом России нужно получить большинство голосов тех, кто пришел на выборы – так что легитимность президента в любом случае выше, чем у главы европейского правительства, сформированного получившей относительное большинство голосов партией. Это, конечно, мелочь – но тоже характерная.

Германия, как несомненный лидер объединенной Европы, вступает в важнейший период своего существования. Ей предстоит или осуществить планы по политическому сплачиванию Европы (и неминуемому в случае успеха размежеванию с США, которое приведет к краху евроатлантизма, как двигателя всей нынешней глобализации) или замкнуться в себе, отказавшись от этого сверхамбициозного проекта. Судя по тому, что партия евроскептиков не смогла на этих выборах преодолеть 5-процентный барьер (правда, не дотянув всего трети процента) уход в изоляционизм Германии явно не грозит. Да и весь исторический опыт немецкого народа показывает, что он не из тех, кто отступает перед трудностями и проблемами. Конечно, сами планы евроинтеграции вызывают серьезнейшие опасения и сопротивление в различных слоях европейского общества, но, по большому счету, сорвать германские планы могут только две силы.

Англосаксы - если США и Англия сочтут, что проект объединенной Европы уходит из-под их контроля и начнут разрушать его. И Россия – если старый немецкий «дранг нах остен» и в этот раз возобладает над прагматизмом и реализмом, и Германия будет поддерживать усилия англосаксонских элит по отрыву от России Украины и включению ее в объединенную Европу.

Хотя после вчерашней победы Ангела Меркель и заявила, что ее фантазия на ближайшие четыре исчерпана, понятно, что именно укрепление и развитие Европейского союза станет ее главной заботой и мечтой. Точно так же, как и для Владимира Путина важнейшей внешнеполитической задачей станет строительство Евразийского союза. Успех строительства двух этих союзов определит дальнейшую судьбу не Путина и Меркель, а двух соседних цивилизаций и их отношений. И как настоящие государственные деятели Путин и Меркель будут думать об этом – а не о том, как им переизбраться в 2017 и 2018 годах. К тому же,  если ко времени выборов они добьются ощутимых успехов на «союзных» направлениях, то переизбрание им и так обеспечено.