Гражданская война… Красные штурмуют белый бронепоезд и гибнут. Белый офицер, в прошлом философ и декадент, глядя на трупы красных, спрашивает себя и мертвых: «Неужели они правы? … Нет, никто не прав: человечеству осталось одно одиночество. Века мы мучаем друг друга, – значит, надо разойтись и кончить историю».

Описавший это Андрей Платонов комментирует слова своего героя: «До конца своего последнего дня Маевский так и не понял, что гораздо легче кончить себя, чем историю». Вскоре революционные матросы начинают новый, удачный штурм бронепоезда. Андрей Платонов как бы разводит руками и говорит: «Маевский застрелился в поезде, и отчаяние его было так велико, что он умер раньше своего выстрела».

История… Будет ли она продолжена? И кем? Так ли много кандидатов на эту роль? Что если нам суждено или стать локомотивом истории – или погибнуть, смирившись с тем, что она закончена? Что если альтернатива именно в этом? Мы сейчас страшно слабы. И не готовы к подобной роли. Но что если мы только так можем спасти себя? Что если это нужно не для того, чтобы впрячься в чуждое тебе ярмо и начать в очередной раз «пахать на дядю, чуждого русским интересам»? А ради того, чтобы…

В пьесе Ануя «Антигона» Креонт спрашивает героиню: «…Для кого же ты это сделала? Для других, для тех, кто в это верит? Чтобы восстановить их против меня? … Ни для них, ни для брата? Для кого же тогда?»

Героиня отвечает: «Ни для кого. Для себя».

Я никогда не стремился полемизировать с русскими националистами. Ибо считаю, что главная опасность для России – не избыток, а недостаток того, что именуют «русской пассионарностью». Что Россия умрет тогда, когда у русских будет исчерпан исторический драйв. Что Россия без русских – это нонсенс. Что… Короче, в полемику надо вступать не с русскими националистами. А с теми, кто прячет под криво надетой маской псевдорусского национализма свою ликвидационную сущность. Ликвидком, о котором я неоднократно говорил, – многолик. И странно было бы, если бы в наборе его личин не было и чего-то «а-ля рюс» в очень специфическом исполнении.

При этом я подчеркиваю, что главное слагаемое ликвидкома – либеральное, а не националистическое. И что если бы успех ликвидкома мог быть обеспечен на основе ультралиберальной идеологии в духе господина Пивоварова, то никто ни к каким «а-ля рюс» не обращался бы.

Но успешная 20 лет назад либеральная идеология (в нашем ее специфическом либероидном исполнении) сейчас обесточена. Властные позиции сохранены, а общественная привлекательность – стремится к нулю. И потому либероидам надо превращаться в национал-либероидов. Причем это самое «национал» надо сооружать в виде заведомо несостоятельного монстра. Чтобы уже и в геном этого монстра была вложена заведомая неспособность ни к чему, кроме обеспечения русской смерти.

Вот это и сооружается специфическими оранж-националистами, они же национал-либероиды, они же национал-уменьшители, они же псевдонационалистическая компонента пресловутого ликвидкома.

Называя это вирусом, я предлагаю простейший рецепт диагностики. По одну сторону – открыто заявляющие о своей готовности к дальнейшему расчленению России. По другую – все, кто это считает недопустимым.

Это называется – рамка консенсуса.

Вне рамки (или, если так кому-то больше нравится, по другую сторону баррикад) – те, кто откровенно призывает отделить от России Северный Кавказ.

Вне рамки – те, кто признает, что нельзя удержать Татарию и Башкирию в составе России то ли вообще, то ли иначе, чем через сооружение некоего федерализма. То бишь превращения

России в быстро распадающийся конгломерат. Что-то наподобие ССГ Горбачева.

Вне рамки – те, кто предлагает раздробить даже территорию чисто русскую, этнически русскую, на субэтнической основе и соорудить несколько субэтнических государств.

Вне рамки – те, кто призывает к международной оккупации – к осуществлению своих планов «при участии и под давлением внешних сил». К опеке международных комитетов, возглавляемых бывшими американскими президентами…

Если нам и сейчас не удастся сформировать рамку консенсуса, провести грань между допустимым и недопустимым в своих рядах – тогда пиши пропало.

Но я уверен, что сейчас налицо все условия для того, чтобы сформировать рамку, провести грань. А сделав это – двинуться дальше. В сторону глубокого идеологического синтеза.

Именно в эту сторону двигает нас наш оголтелый либероидный оппонент.

Маски сняты, не правда ли? Новая десталинизация спаяла воедино четыре ранее разделяемых уровня.

Первый уровень – сталинизм.

Второй уровень – советизм. Мы ведь помним, как когда-то лукаво отделялось одно от другого. Теперича не то, что давеча, правда же?

Третий уровень – имперскость. О, как ранее подчеркивалось различие между ревнителями империи и ревнителями советскости! Мол, империя – это сплошное благо. А вот все советское – ад кромешный. И опять же – теперича не то, что давеча.

О том, что именно «имперские пакости» Александра Невского, Ивана Грозного, Петра Великого и так далее и породили «пакости советизма», откровенно говорят все нетрусливые либероиды. А национал-расчленители им поддакивают, проклиная империю.

Четвертый уровень – русскость. Ведь что-то породило имперскость, правда же? Это «что-то» – ядро русской культуры, оно же – русская культурная матрица. Оно же – русский дух. Чтобы избавиться от трех «пакостей» – имперской, общесоветской и сталинской – нужно трансформировать ядро культуры, обеспечить мутацию русского духа. Или попросту – проклясть русскую историческую судьбу.

И опять же – когда-то такие проклятия были уделом одних лишь радикальных либероидов (А.Ракитова, Ю.Афанасьева, А.Янова, Б.Парамонова и других). А теперь – их полку прибыло.

Вопрос о русской исторической судьбе стоит сейчас с невероятной остротой, потому что… Потому что все уже понимают, что есть только два варианта честного ответа на этот суперактуальный вопрос.

Первый вариант – русские являются строителями очень разных, но великих и благих государств, провиденциально связанных друг с другом нитью русской судьбы.

Второй вариант – русскими все время кто-то помыкал: немцы (в эпоху империи, а перед этим еще варяги), евреи («большевистская нечисть, совершившая октябрьский переворот»), кавказцы (Сталин, Берия и так далее). Словом, неважно кто. Главное, что всегда на шее у русских сидели злобные меньшинства, создававшие монструозные государства.

Но ведь все понимают, что из такой (по мне, так отвратительной) констатации должно вытекать только одно. Что русские – это жалкое племя, которое тысячелетиями либо сажало себе на шею чужаков, либо не могло сбросить со своей шеи жалкие меньшинства.

При подобном отвратительном ответе (историофобском и русофобском одновременно) русские – исторически несостоятельный народ. Раньше такое утверждали только либероиды. Теперь то же самое с незначительными вариациями утверждают национал-либероиды. Классические либероиды спасали народ от «отвратительной исторической судьбы», вводя его в так называемую мировую цивилизацию. Во что именно хотят ввести народ национал-либероиды, даже не вполне ясно. Но это и не так важно. Потому как «ежу понятно», что в условиях острейшей геополитической и геоэкономической конкуренции народ, признавший себя исторически несостоятельным, будет просто уничтожен.

Итак, перед нами некая игровая доска («великая шахматная», если верить старине Бжезинскому). На ее клетках – теперь уже не только Пивоваров, Ракитов, Афанасьев, Парамонов, но и национал-либероиды. А также – дружественные им оранжисты, ученики руководителя института Альберта Эйнштейна господина Шарпа, одного из главных гуру во всем, что касается правил игры на этой доске.

Вымысел? Клевета? А разве Белковский не сказал все очень откровенно – и по поводу расчленения России, и по поводу оккупации? А разве другие по сути не говорят то же самое? Казалось бы – скажи, что ты категорически против расчленения, и все. Так ведь нет же! Сначала вопли, кривляния, поношения «клеветников». А потом – более или менее уклончивые рассуждения о том, что расчленить Россию можно. Что козни инородцев страшнее расчленения. Так ведь?

Но так ли важно все, что происходит на малюсенькой национал-либероидной клеточке великой шахматной доски? Ведь клеточек очень много. И есть клетки неизмеримо более важные.

На этот вопрос нельзя ответить, не обсудив причины того поражения, которое завершилось крахом СССР. Когда нашему народу по-настоящему явлена война – так, как она была явлена в 1941 году, – народ непобедим. Особенно если он верит в великий смысл и в силу воли тех, кто готов вести его трудной дорогой победы.

Совсем иначе – если война невидимая. «Холодная» – или еще более невидимая, диффузная. В этом случае все разворачивается по печальному анекдоту: «Тетенька, сколько стоит капля пива? – Да нисколько, мальчик. – Тогда накапайте мне, пожалуйста, кружечку».

Диффузная война – это игра, в которой фигурки должны быть правильно расставлены на каждой клеточке некоей многомерной доски. Пока все фигурки не будут расставлены правильно – угроза смерти неощутима. А когда все фигурки будут расставлены правильно – смерть наступает мгновенно.

Против этой войны – или, точнее, игры – общественное сознание не мобилизовано.

Мало кто понимает, что на одной из клеточек – история с Будановым и чеченскими поползновениями расправиться с русскими военными, раскручиваемая именно либеральными СМИ. Да-да, именно теми СМИ, которые проклинали ранее Буданова и русских военных, и восхваляли чеченских боевиков.

Мало кто понимает, что это специфическая игра, требующая взвешенного адекватного ответа. Что истерики («Как это так? Разве можно говорить о суде над нашими военными?») абсолютно неуместны. Что у любого народа мира во все времена был суд, который наказывал за нарушение неких правил. Правила бывали разными, а за нарушения наказывали всегда. В Средние века некоторым армиям отдавали взятые штурмом города на разграбление. На столько-то дней. Грабишь после отведенного срока – виселица.

Любой военный и любой вменяемый политик понимает, что главная задача – не допустить чеченского правосудия по отношению к русской армии. А русское военное правосудие по отношению к русской армии должно быть. Без этого нельзя. Как именно оно будет решать вопрос – это другое дело. Но оно должно быть. Оно должно быть именно русским. И должно быть авторитетным для русских военных. Да и для всех граждан России, включая тех, кто проживает в Чечне.

Отказ от суда вообще – это такой же мат на доске, как и допущение чеченского правосудия. Потому что, отказавшись от суда, ты отрекомендовываешься даже не как банда, а как слизь. И последствия будут чудовищными.

Но зачем все это понимать, если намного проще закатить истерику: «Руки прочь от русских!»? Зачем думать об игре, противодействовать губительной расстановке фигур – если можно немного поорать еще, а потом помереть?

Зачем вдумываться в игры Пивоварова и его компании, Белковского и его компании, Навального и его компании? Зачем соотносить эти игры друг с другом?

Затем, коллеги, что второй тур игры близится к завершению. И если он кончится так же, как и первый, России не будет вообще.

Все ужасы минувшего двадцатилетия померкнут тогда перед ужасами следующего двадцатилетия. Хотите этого? Тогда не ломайте голову – гуляйте напоследок. Места для гульбы – хоть отбавляй. И так можно гульнуть, и этак. Гуляйте себе за милую душу, раз вам хочется.

Но поскольку нам не хочется, то мы будем всматриваться в контуры ведущейся против России игры. И мешать тому, чтобы эта игра завершилась смертью России. И собирать людей, которые сегодня еще не понимают, что такое игра, а завтра поймут. И рамку консенсуса формировать. И грань очерчивать между допустимым и недопустимым. Это наше право, родненькие. И наш долг. Который мы – не обессудьте – выполним до конца.

В этой связи позволю себе обратить внимание читателя на еще один игровой сюжет. На так называемое «дело Магнитского».

Вначале – самые необходимые сведения.

Сергей Леонидович Магнитский – руководитель отдела налогов и аудита в британской фирме Firestone Duncan, арестованный в 2008 году и через год умерший в тюрьме. Фирма Firestone Duncan оказывала юридическую поддержку известному международному фонду Hermitage Capital Management. Фонд был основан в 1996 году Уильямом Феликсом Браудером и Эдмондом Сафрой для инвестиций в Россию.

Уильям Браудер (иначе Билл Браудер) – внук Эрла Браудера, возглавлявшего Компартию США в 1930-1945 годах.

Магнитский сопровождал Hermitage Capital Management по многим эпизодам, как и полагается тому, кто оказывает юридическую поддержку.

Один из эпизодов – оптимизация налоговых схем для структур Hermitage. Российские правоохранители считали, что Магнитский нарушил конкретные нормы закона.

Сторонники Магнитского утверждают, что реальной причиной неприятностей является его ответное обвинение в адрес ряда сотрудников МВД в хищении 5,4 миллиардов рублей из российского бюджета с помощью изъятых при обысках документов и печатей ряда фирм Hermitage.Для того чтобы не утомлять читателя хорошо известными деталями дальнейшего разворота событий, предложу ему рассмотреть условный, обобщенный американский аналог всего того, что случилось с Магнитским.

Предположим, что на месте гражданина РФ Магнитского – некий условный американский Джек, так же тесно связанный с условной иностранной компанией «Ку-ку», как гражданин Магнитский был связан с компанией Hermitage Capital Management.

Предположим, что Джек защищает компанию «Ку-ку».

Предположим далее, что американские правоохранительные органы обвиняют компанию «Ку-ку» в неуплате налогов на тех же основаниях, на каких наши правоохранительные органы обвинили в том же самом компанию Hermitage Capital Management.

Предположим, что обвинение «Ку-ку» в целом адресовано Джеку как лицу, тесно связанному с «Ку-ку», в той же степени, в какой обвинение в адрес Hermitage адресовано было защищавшему ее интересы Магнитскому.

Предположим, что Джек в ответ говорит, что американские правоохранительные органы связаны с мафией. И что их обвинения его, Джека, и его компании «Ку-ку» – происки мафии. Ровно то же самое сделал, как мы знаем, Магнитский.

Предположим далее, что, невзирая на это, американские правоохранительные органы прессуют компанию «Ку-ку» и Джека – как часть компании «Ку-ку». Что Джек попадает в тюрьму. И заболевает. Тюрьма, как известно, не санаторий. Джека в тюрьме плохо лечат. И он умирает.

Предположим, наконец, что президент России направляет к жене Джека своего помощника по национальной безопасности с тем, чтобы посочувствовать ее горю и возмутиться по поводу преступных связей американских правоохранительных органов с мафией. Связей, разоблаченных Джеком.

Что затем Госдума РФ принимает специальное постановление, согласно которому все американские лица, разоблаченные Джеком, не должны допускаться на территорию РФ. А коль скоро у них есть счета в русских банках, то эти счета должны быть арестованы.

Что затем Европарламент… прошу прощения, парламент СНГ или какого-нибудь объединения государств Северной Евразии (я ведь оговорил, что провожу условную аналогию) – столь же решительно или даже более решительно действует в отношении все тех же негодяев, якобы разоблаченных Джеком.

Что по этому поводу скажет американская или европейская общественность? Что мы сошли с ума. Что наши действия являются вопиющим нарушением всех мыслимых и немыслимых норм права. Что никто не доказал справедливость обвинений, выдвинутых уже обвиненным Джеком в адрес своих обвинителей. Что, как минимум, нужен какой-то профессиональный орган, который проверит, справедливы ли обвинения Джека. Что этак кто угодно может кого угодно в чем угодно обвинить. Завтра, например, вы вступите в острый конфликт с женой. И она кому-нибудь сообщит, что вы член мафии. А послезавтра вы поссоритесь с коллегой по работе или соседом по даче. И они, упаси бог, сделают то же самое.

Ведь именно это недавно разоблачалось как маразм доносительства, кошмар принимаемых к рассмотрению юридически недоказанных обвинений. И вменялось в вину «проклятому тоталитаризму», «чудовищной сталинской системе».

Но проверьте, что именно состоялось в связи с пресловутым «списком Магнитского». И вы без труда убедитесь, что состоялось именно это. С той разницей, что вместо условного Джека из США имеет место Сергей из РФ, вместо компании «Ку-ку» – Hermitage Capital Management. Вместо президента РФ – президент США. Вместо Госдумы РФ – конгресс США. Вместо выдуманного мною парламента государств Северной Евразии – реальный Европарламент. И так далее.

Проводя эту – прошу проверить, абсолютно точную – аналогию, я не осуждаю Магнитского и не оправдываю его противников. Я только показываю, до какого именно бреда доходит международный произвол так называемого цивилизованного сообщества в целом и его цитадели, «Града на Холме», Соединенных Штатов Америки.

Наши либералы (или либероиды, как я их давно назвал) гневно осуждают произвол советских правоохранительных органов. Если их возмущает произвол как таковой, если им претит этот произвол вне зависимости от того, кто именно его чинит, – они не могут не видеть степени произвола во всем, что касается широко обсуждаемого «списка Магнитского». Не могут не видеть, что любимые ими американцы и европейцы ведут себя в деле Магнитского ничуть не более правовым образом, чем ненавидимые ими советские сталинские «сатрапы».

И если не все наши либералы – либероиды, то они должны бы были сказать: «Так нельзя! Может быть, Магнитский – жертва «гэбни», а может быть, жертва случайности. Но прежде, чем мы будем выносить вердикт, необходимо соблюдение правовых процедур. Ибо если нарушить эти процедуры один раз по отношению к кому бы то ни было, то они будут нарушаться всегда и по отношению ко всем».

Но, увы, ничего подобного нет и в помине. Наши либералы полностью на стороне вопиющего международного произвола. Почему? Потому что они так ненавидят своих противников на родине, что ради их сокрушения готовы на все. В том числе на любой произвол со стороны любимого ими Запада, якобы являющегося защитником от произвола. А также на нарушение этим Западом всех мыслимых и немыслимых правовых норм. А также…

Но коли это так, то, во-первых, вынужден констатировать в очередной раз, что наши либералы – не либералы, а либероиды.

Во-вторых, дело не в Магнитском и не в его противниках. Как было сказано, «дело не в блуждающей почке, а в жизни и смерти»…

В нашем конкретном случае дело в том, что санкции конгресса США по так называемому «списку Магнитского», иначе именуемому «списком Кардина» (американский конгрессмен, предложивший ввести санкции по отношению к российским чиновникам, обвиненным Магнитским)… эти санкции… а также еще более мощные санкции Европарламента… а также совокупность других действий, осуществляемых тем же Западом как против нас, так и против других суверенных государств, – говорят об очень и очень многом.

Маски сброшены. Никто не пытается даже притворяться блюстителем правовых норм. Нарастает произвол во всех его разновидностях. Аппетит приходит во время еды. Если этот произвол не остановить сейчас – он будет нарастать стремительно. И тогда останавливать его придется уже гораздо более грубо. И – с соответствующими издержками. А значит, это надо сделать сейчас.

Разумеется, внесенный 28 июня 2011 года представителями всех фракций на рассмотрение Госдумы проект закона «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушению прав граждан РФ за рубежом» – никоим образом не является панацеей.

Разумеется, наши либеральные СМИ далеко не безосновательно ерничают по поводу того, что иностранцев, у которых есть счета в российских банках, гораздо меньше, чем граждан России, имеющих счета в иностранных банках.

Но как тебе нравится, читатель, заявление британского еженедельника The Economist в связи с годовщиной смерти Магнитского: «Год спустя его смерть стала символом уму непостижимой коррупции и беззакония, царящих в российской системе, и неспособности или нежелании Кремля изменить это»?

Все это есть – и неслыханная коррупция, и вопиющая несостоятельность Кремля в том, что касается борьбы с нею. Но вряд ли по прошествии двадцати с лишним лет после первой перестройки кто-нибудь в России верит в бескорыстное желание Запада воспрепятствовать коррупционному беспределу в России. Запад, как минимум, соучаствовал во всем, что породило этот беспредел. А как максимум, организовывал беспредел с далеко идущими целями как экономического, так и политического характера.

А как тебе нравится, читатель, заявление главы подкомитета Европарламента по правам человека Хейди Хауталы по поводу европейских санкций в адрес гонителей Магнитского? Обсуждая голосование Европарламента по поводу этих санкций, Хейди Хаутала заявляет буквально следующее: «Этим голосованием Европейский парламент призывает восстановить справедливость по отношению к невиновному человеку, умершему в тюрьме. Его смерть выходит за все границы. Наступает момент, когда возможности молчать не остается».

Замените здесь только фразу «Наступает момент, когда возможности молчать не остается» – на фразу «Наступает момент, когда позорно бездействовать». И вы получите квазиливийское заявление по отношению к России. Мол, «кремлевский режим перешел все границы… Надо восстановить справедливость… Преступления Кремля переполняют чашу терпения прогрессивной общественности…»

В России властвует группа, наделенная всеми мыслимыми и немыслимыми пороками. Проводимый ею курс несовместим с жизнью страны. Запад готов оседлать энергию недовольства этим курсом и направить энергию на свержение данной группы. Поскольку группа по тем или иным основаниям теперь категорически не устраивает Запад. Как вдруг перестала устраивать Запад ранее его устраивавшая группа Мубарака.

Оседлав энергию недовольства и сместив не устраивающую его группу российских элитариев, Запад затем в лучшем случае передаст власть группе, еще более губительной для нас. А в худшем просто разрушит страну, лишив нас любых исторических перспектив.

Скажи, читатель, можно ли это поддержать? Предвижу, что именно ответит читатель. Что поддержать это, конечно же, нельзя, но и воспрепятствовать этому невозможно. Если не изменить все сразу. И степень совместимости правящей группы с интересами страны. И проводимый этой группой стратегический курс. И…

Полностью соглашусь с читателем. Более того, готов дополнить эту констатацию стратегией, состоящей из четырех возможных сценариев.

Сценарий #1. Давление со стороны Запада и нарастание протестов внутри страны раскалывает правящую группу на две подгруппы – националов и компрадоров.

Националы, обратившись за помощью к обществу и изгнав компрадоров, начинают проводить принципиально новый стратегический курс.

Сценарий #2. Правящая элита не раскалывается и продолжает, при всех ее внутренних противоречиях и даже ценностных разногласиях, выступать как единое антинациональное целое. Но набирающий обороты низовой протест приводит к оформлению мощного макросоциального субъекта (в классической политологии именуемого классом), способного противодействовать элите и фундаментально трансформировать ситуацию – как демократическими, так и иными способами.

Сценарий #3. В виду особых свойств нынешнего общества – тех свойств, которые определяются протекающим в этом обществе регрессом – социогенез, приводящий к формированию нужного национального макросоциального субъекта (класса), оказывается затруднен. Вместо этого формируется субъект достаточно серьезный, но, тем не менее, не способный остановить катастрофу, порождаемую особыми качествами правящей элиты.

В этом случае сформированному субъекту выпадает роль посткатастрофического политического собирателя («аттрактора»).

Сценарий #4. Сформированному субъекту не удается выполнить роль «аттрактора» (последним субъектом, выполнившим эту роль в России, были большевики в 1917 году). Тогда историческая жизнь страны заканчивается.

Не желая смиряться с тем, что ход событий приведет к реализации четвертого сценария, и понимая, сколь трудно и высокоиздержечно все, связанное со вторым и третьим сценариями, мы не можем игнорировать далеко не благостные и не безупречные возможности, содержащиеся в первом сценарии.

Ставка тут – не на благие качества правящего класса или отколовшейся от него части. В предкатастрофические периоды (а мы стремительно входим именно в подобный период) нелепо рассчитывать на благие качества власть имущих. В каком-то смысле спасительным может оказаться почти обратное. А именно – инстинкт выживания, дополненный какими-то, пусть и слабыми, национальными импульсами. Пробуждение инстинкта выживания требует элементарного осмысления таких эпизодов, как эпизод с Магнитским. Ибо эти эпизоды говорят об одном – никакой перезагрузки не будет. Никакого вхождения в западную цивилизацию не будет. Никакой интеграции нашей элиты в элиту Запада тоже не будет. Будут списки – и действия по этим спискам. Списки будут расширяться. Действия – приобретать все более резкий характер. Нынешняя российская элита почти поголовно будет лишена свободы и денег. Частично же будет лишена и жизни.

Да, пока что в этом списке нет фигур из высшего разряда. Но неужели неясно, что лиха беда начало? Неужели неясно, что шанс на выживание – да-да, даже просто на выживание – дает только свой народ, своя земля, свое государство, свое Отечество? И что заботиться надо об этом не только «вообще», но «чисто конкретно» – то есть как о средстве собственного спасения?

 Для этого надо весьма резко и последовательно разорвать с порочной практикой последнего двадцатилетия. Гигантские деньги нашей элиты, вывезенные за рубеж (а сумма частных и иных вывезенных за бугор денег достигает двух триллионов долларов), должны вернуться в страну. Если эти деньги вернутся в страну достаточно быстро, они будут спасены. И их обладатели будут спасены. В противном случае обладатели будут сидеть в тюрьме, а деньги перейдут в экологические и иные международные фонды XXI века.

Нельзя просто ввезти деньги в страну после того, что случилось. Нужно создать новую страну. Создать возможности эффективного использования этих денег. Создать гарантии для тех, кто их вернет и начнет вести себя на деле, а не на словах как представитель национального, а не компрадорского капитала.

Именно это – и только это – даст стратегический ответ на нынешние вызовы со стороны Запада.

Пора определиться в главном вопросе – или ты становишься в ряд многоликих декадентов, которым претит история и которых она обрекает на соответствующую судьбу. Или ты становишься одним из тех матросов, которые волокут на себе тяжелейший исторический груз. Тот грядущий день, который осветит восходящее солнце нашей великой исторической правды.